Москва, 5 июня 2007 г.
Профессор Московской Духовной академии Алексей Осипов предостерег православных верующих от языческого отношения к иконам.
«Очень опасно смешивать религию с магией. Если человек с верой обращается к Богу и молит Его, обещая исправить свою жизнь, и прикладывается к иконам или мощам — это религия. Ну, а если кто-то считает, что икона сама по себе как предмет обладает чудодейственной силой, это уже магия», — цитирует ИНТЕРФАКС его ответы на вопросы читателей газеты «Известия».
Как отметил А.Осипов, пользоваться иконами «вместо горчичников и компрессов не следует».
«Можно получить совсем другой результат. Апостол Павел так писал о недостойно причащающихся: «Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает», — напомнил профессор.
«Святыню целуют в знак благоговения, но чувствует ли его тот, кто намерен приложить ее куда угодно?», — добавил он.
Профессор Московской Православной Духовной Академии
Отвечает профессор Московской Духовной Академии Алексей Ильич Осипов:
Почитание возникло из совершенно естественного свойства нашей души. Посмотрите, с каким благоговением мы относимся к умершему, к покойнику. Как мы его одеваем. Какой гроб делаем. Как мы хороним. Все это понятно.
С особенным уважением мы относимся к тем, кто уже при жизни показал, насколько он свят. Еще с большим благоговением относимся, если даже прикосновение к их телу вдруг исцеляет человека.
Представьте – прикосновение. И молитва перед телом вдруг совершает такие чудеса.
Вот откуда возникло почитание мощей. Но нужно здесь не смешивать. Это ПОЧИТАНИЕ мощей.
И через это тело действует, оказывается, дух этого человека, дух этого святого, действует благодать Божия через этого человека, его останки, мощи. Это почитание должно быть именно почитанием.
В греческом языке есть два слова. Одно из них проскинисис – поклонение, почитание. Другое слово – латрия, то есть служение. Так вот, когда мы говорим о Боге, то мы говорим о чем – о латрии. И это единственное, кому мы кланяемя. Мы благоговеем и чтим. И совсем другое, когда мы относимся с почитанием, то есть, по светски сказать, с уважением к такому-то человеку, к таким-то святым. А мощи являются потому почитаемыми, что от них всегда – и мы видим это в истории – происходила масса явных свидетельств святости этого человека. И святости даже его тела – даже тела, от которого совершались чудеса!
Вот в чем причина такого почитания, такого отношения к мощам. Это естественное чувство благоговения.
Но во всем должна быть мера.
Иногда у нас без меры. Иногда это почитание превращается даже в недолжное. Приходится часто говорить: стоят к мощам с чем и зачем?
Кажется, мы обращаемся через эти мощи к святому. Что главное должно быть? Ну конечно состояние нашей души! Должны позаботиться о душе нашей. Потому что все наши скорби чем обусловлены? Как мы и говорили, грехами, то есть ранами, которые мы наносим себе духовно негодными поступками. Так вот, когда мы стоим к мощам, о чем мы должны молиться? Ясно же – об исцелении от этих ран. От злобы, неприязни, вражды, гордыни.
Настолько примитивны – молимся только об одном, как бы мне получить работу, как бы у меня не болели печенки-селезенки, как бы моя дочка, мой сын устроились – и так далее. Материалисты – вот это уже беда!
Только материальное нас интересует. То есть следствие. Как мы говорили об аллергии: вместо того чтобы посмотреть внутрь, от чего эта аллергия, – мы начинаем примочки искать. Так и здесь ищем не того.
Помолись, святой угодник, Господу вместе со мной, чтобы исцелиться мне от этих вот гадостей. Нет, я не собираюсь исцеляться. Мне дай, Господи, вот то, другое дай, третье.
И потому, кстати, мы ничего не получаем или получаем в высшей степени редко, когда пробуждается в нас некое искреннее осознание своей греховности. Вот в чем дело.
Так что почитание – это явление естественное. Уже древние христиане собирали останки мучеников, когда их убивали. Уже тогда почитали! Более того, на их останках, в том месте, где их убивали, совершали литургию, и до сих пор эта традиция у нас сохраняется. Под престолом, то есть в антиминсе есть частичка мощей святых. Вот с чем связано почитание. На ней [частичке мощей. – Ред.] мы совершаем евхаристию. Тем самым свидетельствуем о нашем единстве – о желании единства с этими святыми. Вот так…
Наш почётный гость – известный богослов, профессор Московской Духовной Академии, которого любят студенты, читатели и слушатели, — Алексей Ильич ОСИПОВ. Мы попросили его ответить на вопросы, которые волнуют многих верующих.
— Алексей Ильич, можно ли в православном храме молиться о некрещёных?
Так что молиться за всех можно и должно и дома, и в храме.
— Традиционно считается, что за некрещёных надо молиться мученику Уару, который после своей смерти вымолил из ада некрещёных родственников почитавшей его женщины.
— Прежде всего, Церковь не знает такой традиции. Это просто народное верование. Хотя в истории и сохранилось несколько сообщений о подобных случаях. Известный русский литургист святой епископ-исповедник Афанасий (Сахаров) в отношении молитв за неправославных христиан писал: «Относительно поминовения Ваших усопших родителей. Прежде всего, я полагаю, что дети всегда обязаны молиться о своих родителях, каковы бы они ни были, хотя бы они были изверги, хулители и гонители веры. Я уверен, что св. мученица Варвара молится о своем отце, убившем ее.
Если молитва преп. Макария Египетского о язычниках доставляла им некую отраду, тем паче молитва православных детей принесет отраду неправославным родителям.
По просьбе благочестивой царицы Феодоры отцы Церкви совершали усиленные моления о ее муже, яром иконоборце и гонителе Православия Феофиле — и получили откровение, что по их молитве и по вере Феодоры Феофилу даровано прощение.
— Я тоже это пережил. Священники приводили такое суждение: поскольку умер безгрешный младенец, то он будет избавлен от адских мук, но не получит вечное блаженство в Царстве Небесном, потому что некрещёный. Его душа будет находиться где-то на периферии ада. Сердце разрывалось оттого, что в православном храме нельзя даже свечку поставить и записку подать о безгрешном младенце…
Это точка зрения законников, которых осудил Христос в Евангелии. Над некрещеными младенцами, как удостоенными Самим Христом Царства Небесного, конечно же, нужно совершать молитвословие, но другое, не общее покаянное, ибо они безгрешны. Уверен, что такой молитвенный чин будет в Церкви.
— Относится ли это к младенцам, убитым во время аборта; ведь они безымянные? Старица Антония предлагала крестить их задним числом, давать им имена и усиленно молиться за них. По рассказам свидетелей, в результате такой практики у них (женщин?) необыкновенно улучшались здоровье и жизнь в семье, и они считали это подтверждением правильности выбранного пути. А как Вы относитесь к советам старицы Антонии?
В данном случае, во-первых, Церковь запрещает кого-либо крестить задним числом и давать им имена. Тем более, что имя в молитве не имеет никакого значения для Бога. Он знает, о ком мы молимся.
В-третьих. Об уровне развития души абортированных младенцев мы ничего не знаем. Это для нас тайна. Поэтому о них нам разумнее было бы молчать, а не фантазировать и не смущать простодушных матерей, предлагая им вместо искреннего раскаяния делать (не по правилам церковным) столько-то поклонов, вычитывать такие-то молитвы, будто бы избавляющие их от греха.
— Алексей Ильич. Сейчас в Новороссии украинцы убивают русских и наоборот. Торжествует мировая закулиса, сумевшая заставить славян истреблять друг друга. А может ли быть правым делом участие в гражданской войне? Могут ли её участники спасать свои души?
— Вот я и говорю, что в общей форме этот вопрос не имеет смысла. Попытаюсь разъяснить. Армия и каждый солдат — это только инструмент в руках власти. И война с обеих сторон ведется с ней, а не с солдатами. И убийство солдат противника есть не что иное, как одна из необходимых мер борьбы с властью противника, которая рассматривается как преступная. Поэтому такое убийство не рассматривается в Православии как грех. Преподобный Сергий Радонежский не для совершения же смертного греха отправил двух монахов на Куликовскую битву. И Тарас Бульба Гоголя, расстреляв даже собственного сына, совершил нравственный подвиг, а не убийство.
В условиях гражданской войны, защищая Отечество, ее участники должны сами по своему разуму и по своей совести определить для себя истинную власть и, соответственно, бороться против власти преступной. А Бог видит, насколько честно каждый это делает.
— Два ближайших храма, в которых я люблю молиться, построили… на деньги мусульман: церковь Николая Чудотворца в Отрадном и церковь Уара в Вёшках. Повлияет ли такая благотворительность на посмертную участь иноверцев?
— Ещё. Мусульмане из какой-нибудь башкирской деревни, когда видят злодеяния земляка, собираются вместе, проклинают его – и он через некоторое время умирает от непонятной болезни или несчастного случая. Иудеи читают особую молитву о нехорошем политическом деятеле – и он тоже умирает. А почему в Православии нет проклятия?
— У них своя вера, они по своей совести и поступают. Церковь же никого не проклинает, ибо любовь – основной закон христиан.
— Но разве мы должны любить врагов Отечества? Мы уничтожаем их материальным оружием – почему же нельзя применять оружие духовное, например, предать анафеме тех, кто считает себя православным?
— Надо понимать, что такое проклятие. Проклятие как выражение сердца, наполненного злобою, является грехом, преступлением. И совсем другой имеет оно смысл, когда речь идет об отвержении того, что неприемлемо, что опасно с христианской точки зрения. В этом случае причиной является не злоба, а несогласие, неприятие, отторжение. То есть мы можем что-то отвергать, не имея злобы, предостерегая себя или других от зла. Этот смысл имеет анафема, или отлучение человека от Церкви. Она анафематствует, то есть объявляет, что такой-то христианин отныне не является ее членом, поскольку он разрушает основы ее веры и жизни. Но Церковь никому не желает ни зла, ни смерти.
— На Юго-Восток Украины направляют фашистские орды Порошенко, Яйценюк и другие иуды, которые продались Америке и уничтожают свой народ. В окружении сотен охранников они чувствуют себя безнаказанными. Но есть и Божий суд. Можно ли предавать анафеме таких деятелей, если они крещёные?
— Анафеме предаётся человек, который называет себя членом Церкви, но хулит ее, Христа. А анафематствовать кого-то за политическую деятельность было бы странно.
— Можно только сожалеть об этом. Они этим отрекаются от христианства.
— Нет ничего напрасного перед Богом. Нет ничего случайного. Но мучеником называют только того человека, которого казнят, если он не отрекается от своей веры. Если же его убивают по другой причине, то этот термин к нему не прилагается, хотя он мог совершить и великий подвиг и, возможно, свят перед Богом. Такой в лучшем случае может быть назван страстотерпцем.
— В гражданской войне есть герои, которые погибли, защищая народ, о которых будут молиться благодарные соотечественники. Хочется верить, что народные герои получат вечное блаженство в Царстве Небесном. В отличие от предателей своего народа, которые обогащаются на страданиях и смерти соотечественников.
— Да. Блаженны те, которые, как сказал Христос, отдали жизнь свою за друзей своих.
1. Собрание писем святителя Афанасия (Сахарова). М. 2001. С. 273.
Загрузка...