Храм передан Церкви в соответствии с распоряжением Департамента городского имущества Москвы от 17 октября 2016 года, сообщает сайт Финансово-хозяйственного управления Русской Церкви.
Деревянный храм Троицы на Воробьевых горах связан с историей древнего дворцового села Воробьево, известного по летописям с 50-х годов XV века, когда его купила великая княгиня Софья, жена московского великого князя Василия I.
Первым настоятелем, сведения о котором сохранились до наших времен, был отец Тит, возглавлявший приход с 1628 по 1632 годы. К концу 1790-х годов храм серьезно обветшал и по приказу Екатерины II был разобран. Последним священником деревянного храма Троицы был отец Никифор Васильев.
Ныне существующая кирпичная церковь сооружена по проекту архитектора Александра Витберга, автора проекта храма-памятника Христа Спасителя на Воробьевых горах. Первым настоятелем каменного храма стал священник Иаков Ильин.
В 1812 году здесь перед советом в Филях молился Михаил Кутузов. Храм уцелел во время наполеоновского нашествия.
Из-под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
— Матушку несут! Заступницу. Иверскую.
— Смоленскую матушку, — поправил другой.
Ополченцы — и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, — побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто-то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски-наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли
солдаты и ополченцы.
Ровно двести лет назад, 28 апреля 1813 года, в прусском городе Бунцлау (ныне – польский Болеславец) ушёл из жизни фельдмаршал Михаил Илларионович Кутузов. Было ему шестьдесят семь лет. Нет сомнений, что эта смерть в истории России останется незабываемой. Ведь он оставил этот мир на гребне мировой славы: имя Кутузова в те дни повторяли ежедневно не только в России, но и во Франции, Англии, Германии…
Пушкин здесь, как всегда, показал себя мудрым историком, склонным к патетической аналитике.
Он отдал дань Кутузову – герою загадочному, во многом – непонятому.
1813-й год израненный фельдмаршал встретил с лаврами спасителя Отечества. Он сам, быть может, не ожидал столь громкого успеха и переутомление сказалось на ослабевшем здоровье. Разбить Бонапартия в генеральном сражении ему не удалось, но старый полководец сумел перехитрить опасного ворога. Изгнание Французов за пределы Отечества дорого стоило России: за спинами армии дымилась разграбленная, осквернённая Москва. Это именно Кутузов принял решение отдать Москву без генерального сражения – за это его считали и мудрецом, и предателем.
Кутузов спешил в Дрезден, в столицу Саксонии. Спешил – против своего обычая всё делать неторопливо. В нетерпении он пересел из кареты на лихого коня и поскакал верхом. Сырая весна проявила коварство…
Он не мог продолжать поход и остался в Бунцлау. Лучшие лекаря, присланные королём Прусским и императором Всероссийским, хлопотали вокруг князя Смоленского. Он поглядывал на их старания с горькой усмешкой. В Германии к Кутузову относились восторженно. Неспроста портрет русского фельдмаршала с повязкой на лице можно увидеть в веймарском музее Гёте: в Кутузове видели освободителя. Его агитационные послания к немецким патриотам и впрямь всколыхнули многих. Теперь Германия почтительно сопереживала смертельно больному полководцу. Десять дней провалялся Кутузов в постели.
Александр I, никогда не доверявший старому полководцу, всё-таки навестил безнадежно больного Кутузова. Сохранилась такая легенда: склонившись над его ложем, царь спросил:
– Михаил Илларионович, простите ли вы меня?
Подняв тяжелые воспаленные веки, Кутузов тихо произнес:
– Я вам прощаю, государь, но Россия вряд ли простит…
В чём смысл этого диалога? Соратники Кутузова считали, что собеседники припомнили, что царь не раз давил на фельдмаршала, заставлял его принимать неверные решения. В первую очередь припоминали Аустерлиц. Впрочем, легенда есть легенда.
Армии не сразу сообщили о болезни и смерти Кутузова. Боялись, что горькая весть обескрылит войска в трудном походе.
Он никогда не был бесспорным авторитетом для генералов, у него навеки сложная репутация. Слишком много спорного, неоднозначного и в повадках, и в поступках Кутузова. А всё-таки равного ему вождя не нашлось. Великое дело – опыт и репутация.
Тело полководца без промедлений забальзамировали для отправки в Россию. Часть останков захоронили на тихом кладбище, в двух километрах от Бунцлау. Сохранилась легенда, что там покоится сердце Кутузова. Это не так. Сердце действительно, по завещанию полководца, поместили в особую колбу. Но она последовала в Петербург вместе с гробом. Есть и такая легенда: лекарь, человек православный, отказался отделять от трупа сердце – и слукавил, оставил сердце на месте, а в колбу поместил нечто другое. Традиция хоронить сердце отдельно – языческая, популярная и среди масонов. Так был похоронен Байрон. Ничего романтического в этом нет, по-моему – блажь, да и только.
Легенду проверили в 1930-е годы, во времена правления Кирова в Ленинграде. Вскрыли кутузовский склеп в Казанском соборе. В центре склепа стоял саркофаг. Сдвинули плиту и увидели прах полководца. Тело Кутузова к тому времени уже успело совершенно истлеть. А у головы слева находился старинный серебряный сосуд цилиндрической формы. Загадка!
С большим училием удалось отвернуть крышку. Емкость заполняла какая-то прозрачная жидкость, в которой, как уверяют свидетели эксперимента, можно было рассмотреть хорошо сохранившееся сердце. Оно похоронено в России! Увы, об этом не знали солдаты Красной армии, бойцы Рокоссовского, освобождавшие Болеславец. Их вдохновляла легенда о сердце Кутузова, похороненном в Силезии. Об этом слагались стихи и песни, да и слова, высеченные на монументе, гласят о захороненном здесь сердце.
Среди чужих равнин, ведя на подвиг правый
Суровый строй полков своих,
Ты памятник бессмертный русской славы
На сердце собствеенном воздвиг.
Но не умолкло сердце полководца,
И в грозный час оно зовет на бой,
Оно живет и мужественно бьется
В сынах Отечества, спасенного тобой!
И ныне, проходя по боевому следу
Твоих знамен, пронесшихся в дыму,
Знамена собственной победы
Мы клоним к сердцу твоему! –
Эти слова – наша память и о Кутузове, и о героях 1945-го. Простительное, светлое заблуждение. Впрочем, вопрос захоронений Михаила Илларионовича Кутузова таит немало загадок – стоит ли снова и снова ворошить останки?
Пруссия Пруссией, а в Российской империи похороны спасителя Отечества выдались громкими. Когда траурный кортеж прибыл на окраину Петербурга, его встретила возбужденная толпа горожан. Жители столицы выпрягли шестерку лошадей и на собственном горбу докатили коляску с гробом фельдмаршала от Нарвских ворот к Казанскому собору. Недавно отстроенный собор стал символом сопротивления Наполеону, символом победы в войне 1812 года. Символично, что с Кутузовым прощались именно там, там и похоронили…
Память о Кутузове была окружена почтением, хотя считается, что император по-прежнему относился к полководцу холодновато и не способствовал его всенародной славе. А славы он достоин – солдат, не кланявшийся пулям, удачливый полководец, остроумный собеседник, яркий политический мыслитель. Несомненно – один из мудрых людей своего времени.
В память об Одиссее русского воинства, о мудром политике и бесстрашном офицере сегодня рыдают военные трубы.
А поход 1813-го продолжался, армию ожидали наиболее опасные испытания.
Загрузка...