Родиной святой Олимпиады, названной так в честь своей матери, был Царьград, где жили ее известные и знатные родители. Отец ее, Анисий Секунд, был один из самых почтенных сенаторов, а мать ее была дочерью того знаменитого епарха Евлавия, который упоминается в рассказе о чудесах святителя Христова Николая и который в царствование Константина Великого был первым лицом после царя. Олимпиада, дочь Евлавия, сначала была обручена с младшим сыном Константина Констою, который после отца царствовал в древнем Риме; но он был убит до брака, а она была выдана за Арсака, царя армянского, с которым недолго пожила и овдовела, тогда Олимпиада вышла замуж за вышеназванного сенатора Анисия Секунда и родила святую Олимпиаду, которая еще не достигла совершеннолетия, как родители уже обручили ее с благородным юношей, сыном епарха Невридия; самый же брак был отложен. Но прошло двадцать месяцев, жених умер, и осталась Олимпиада девицей и в то же время вдовою; она не захотела уже, хотя и достигла совершеннолетия, выходить замуж за другого, но пожелала пребывать в девстве и целомудрии всю свою жизнь.
По смерти своих родителей, Олимпиада осталась наследницей великих богатств и бесчисленного имения; всё это она посвятила Богу и стала раздавать цедрою рукою нуждающимся: церквам, монастырям, пустынножителям, больницам, приютам для убогих и странников, сиротам и вдовам, и впавшим в нищету; посылала она щедрую милостыню также и заключенным в тюрьмах, и сосланным в заточение; так по многим местам распространялась ее щедрость. Сама же она постоянно молилась и постилась, всячески умерщвляя свое тело и порабощая его духу.
В то время царствовал Феодосий Великий [1], отец Аркадия и Гонория; у него был один родственник, по имени Елпидий, за которого он желал выдать блаженную Олимпиаду, молодую и красивую, но она не хотела. Царь обращался к ней с просьбами, всячески стараясь уговорить ее выйти замуж за его родственника Елпидия, но она никак не соглашалась, не смотря на то, что ей грозили, и она знала, что царь разгневался. Она послала царю такой ответ:
– Государь! если б Бог хотел, чтоб я была замужем, то не взял бы у меня моего первого мужа; но, так как Он знал, что не на пользу мне в этой жизни быть замужем, то освободил мужа от совместной жизни со мною, а меня избавил от тяжелого ига мужней власти и Свое благое иго (ср. Мф.11:30) положил на мои помыслы.
Царь разгневался и приказал начальнику города отнять у нее всё ее имение и хранить его, пока Олимпиаде не минет тридцать лет от роду. Начальник не столько по царскому приказанию, сколько по наговору Елпидия, так обижал и стеснял ее, что она не только в имуществе своем, а даже и в себе самой не была властна: он не позволял ей ни беседовать с богоугодными святителями, ни посещать церковь, добиваясь чтоб с тоски она пошла замуж, но Олимпиада радовалась и благодарила Бога. Через несколько времени она написала царю следующее:
– Ты оказал мне, владыка, царскую милость и поступил истинно по епископски [2], приказав другому заботиться и беречь мое бремя, о котором я заботилась сама; еще большее благодеяние сделаешь ты мне, если прикажешь твоему чиновнику раздать всё мое имение церквам, нищим и недостаточным людям, чтобы я избегла суетной славы, раздавая не сама, и тогда не буду пренебрегать настоящим своим богатством [3], свободная от забот о богатствах земных и скоро погибающих.
Царь прочел ее письмо и, размыслив сам с собою, позволил ей опять владеть своим имением: он наслышался о ее добродетельной и богоугодной жизни, о великом ее воздержании и жестоком умерщвлении тела. Действительно, она совсем не ела мяса, не ходила в баню; если же нужда ее заставляла, по нездоровью, вымыться, то она в одной рубашке садилась в ванну с теплой водой и мылась не раздеваясь, так как она стыдилась не только служанок, но и самой себя и не хотела видеть своего нагого тела.
Когда ни в чем неповинного святого Иоанна Златоуста несправедливо свергли с престола, блаженная Олимпиада горько плакала об этом вместе с другими диакониссами. Выходя в последний раз из церкви, Иоанн Златоуст вошел в крестильню, позвал блаженную Олимпиаду с диакониссами Пентадиею, Проклиею и Сальвиною, добродетельною вдовою, и сказал им:
– Подите сюда, дети мои, и послушайте меня. Сто против меня ведется, вижу я, подходит к концу. Я свое дело сделал и думаю, едва ли вы еще увидите меня. Поэтому прошу вас, не оставляйте церкви из-за епископа, которого поставят на мое место, по принуждению ли, или общим советом, но повинуйтесь ему, как повиновались Иоанну: церковь не может быть без епископа. Итак да будет с вами милость Божия, поминайте меня в своих молитвах!
Они же, обливаясь слезами, упали ниц перед ним; и отправился святой в путь к месту своего заточения.
После его изгнания загорелась соборная церковь; и не малая честь города выгорела; поэтому все сторонники святого Иоанна, неповинные, допрашивались начальником города об этом пожаре: предполагалось, что они подожгли церковь; тогда пострадала и святая Олимпиада, как будто бы и она была виновна в том поджоге; ее приводили на суд и сурово допрашивали (начальник был жесток и бессердечен). Хотя и не нашлось за ней никакой вины, однако он несправедливо присудил Олимпиаду уплатить большое количество золота за поджог, в котором она не была виновна.
После этого святая покинул Царьград и отправилась в Кизик [7]; однако враги не оставили ее в покое и там; ее осудили на изгнание и заточили в Никомидию [8]; узнав об этом, святой Иоанн Златоуст написал ей из своего заточения послание, утешая ее в ее скорби [9]. Пробыв долгое время в заточении и претерпев много горя, блаженная преставилась [10] ко Господу. После кончины, когда ее честное тело не было еще погребено, святая явилась во сне епископу никомидийскому и сказала:
– Положи мое тело в деревянный ковчег и брось в море; куда выбросит его на берег волнами, там и пусть будет оно погребено.
Епископ так и сделал. Ковчег выбросило волнами на сушу в местности близ Царьграда, называемой Врохти, где была церковь святого Апостола Фомы. Местным жителям было извещение от Бога о теле святой Олимпиады; они вышли на берег, нашли ковчег и положили его в церкви Апостола. И стали подаваться исцеления от всяких болезней. Спустя много лет напали на это место варвары, сожгли церковь, а святые мощи, оставшиеся невредимыми от огня, хотя ковчег и сгорел, бросили в море; и сделалась вода кровавою в том месте, куда были брошены мощи: так Бог возвещал о страдании рабы Своей. Но чудотворные мощи опять были взяты из моря верными. Узнав об этом, патриарх цареградский Сергий [11] послал пресвитера Иоанна, приказав принести их с честью в Царьград. Когда пресвитер прибыл на то место и поднял святые мощи, множество крови вытекло из них: и весьма дивились все, как через двести лет течет кровь из сухих костей, словно из живого тела. Так перенесены были эти святые и чудотворные мощи в царствующий город и положены в девичьем монастыре, который основала святая Олимпиада; и много было чудес от святых ее мощей: исцелялись всякие болезни, и изгонялись бесы молитвами святой Олимпиады и благодатию Господа нашего Иисуса Христа, Ему же со Отцом и Святым Духам честь и слава, ныне и присно и во веки веков. Аминь.
В тот же день успение праведной Анны, матери Пресвятой Богородицы. (Житие ее, вместе с прав. Иоакимом, см. 9 сентября).
В тот же день преставление преподобного Макария Желтоводского в 1444 г.
Сегодня празднуется память святой праведной диакониссы Олимпиады . В этот день Настоятельница монастыря Игумения Олимпиада отмечает день своего тезоименитства.
Божественную Литургию в Покровском соборе монастыря совершил Наместник Свято-Троицкой Сергиевой Лавры Архиепископ Сергиева Посада Феогност.
По окончании Богослужения Владыка зачитал поздравление Игумении Олимпиады с днем тезоименитства от Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Кирилла.
Родиной святой Олимпиады был Царьград. Отец ее, Анисий Секунд, был один из самых почтенных сенаторов, а мать Олимпиада, в честь которой и названа святая, была дочерью знаменитого епарха Евлавия, бывшего первым лицом после царя в царствование Константина Великого. Святую Олимпиаду, еще до совершеннолетия, родители обручили с благородным юношей, сыном епарха Невридия. Однако брак не состоялся, поскольку жених умер. Олимпиада не захотела выходить замуж за другого, но пожелала пребывать в девстве и целомудрии всю свою жизнь.
По смерти своих родителей Олимпиада осталась наследницей бесчисленного имения. Все его она посвятила Богу и стала раздавать щедрую милостыню нуждающимся: церквам, монастырям, пустынножителям, больницам, приютам для убогих и странников, сиротам и вдовам, и впавшим в нищету; посылала она и заключенным в тюрьмах, и сосланным в заточение.
Разгневанный император приказал начальнику города отнять у нее все имение и хранить его, пока святой Олимпиаде не исполнится 30 лет. Однако святая, несмотря на притеснения со стороны начальника, радовалась и через несколько времени написала письмо императору со словами благодарности за то, что он освободил ее от забот о земных богатствах и от суетной славы, поскольку ей самой не нужно теперь их раздавать.
Царь же был наслышан о ее богоугодной жизни и решил позволить ей опять владеть своим имением. Воздержание святой девы было действительно великим: она постоянно молилась и постилась, всячески умерщвляя свое тело и порабощая его духу, совсем не ела мяса, не ходила в баню; и если нужда заставляла ее принять ванну, то она, по стыду и целомудрию, делала это не снимая рубашки.
Добродетелям святой Олимпиады удивлялись и святители, и она была взята на служение Церкви – Святейший Патриарх Нектарий (с 381 по 397 гг.) назначил ее диакониссой. Обязанности диаконисс заключались в следующем: они приготовляли женщин к крещению, помогали священникам при самом крещении, исполняли различные поручения епископа касательно женщин, наблюдали за благочинием в храме среди женщин и детей.
Жизнь блаженной Олимпиады была настолько беспорочна, что даже враги не могли найти в ней чего-либо, заслуживающего порицания. Враждовавшие со святителем Иоанном Златоустом, ставшим Патриархом (с 397 по 404 гг.) после Нектария, также относились и к этой неповинной рабе Христовой. И из них более всего Феофил, Патриарх Александрийский: он гневался на нее за то, что она приняла изгнанных им из египетской пустыни честных иноков, когда они явились в Царьград, и кормила Христа ради. Прежде и сам Феофил пользовался ее гостеприимством, а впоследствии старался обесславить ее несправедливыми обвинениями, но никто не верил его злобной лжи и клеветам. Она давала пристанище всем: от нищим и больных до великих святителей, приезжавших в Царьград по делам. Не только святым и добродетельным людям она делала добро, но и крамольникам и врагам. Блаженная Олимпиада была незлобива и всю себя отдала Богу. Ее уважал и любил святитель Иоанн Златоуст, опекая как свою духовную дочь, и она ему много послужила.
Они в слезах упали ниц пред ним, и святой отправился в путь к месту своего заточения.
Епископ так и сделал. Ковчег выбросило волнами на сушу в местности близ Царьграда, называемой Врохти, где была церковь святого Апостола Фомы. Местным жителям было возвещено от Бога о теле святой Олимпиады, они нашли ковчег и положили его в церкви. От него стали подаваться исцеления от всяких болезней. По прошествии почти 200 лет церковь была сожжена варварами, сгорел и ковчег, но святые мощи остались невредимы и были брошены в море. Вода в этом месте сделалась кровавой. Верные снова взяли из моря чудотворные мощи праведной Олимпиады. Патриарх Цареградский Сергий (с 610 по 638 гг.) приказал принести их с честью в Царьград. Когда святые мощи подняли, множество крови истекло из них: все дивились, как через 200 лет течет кровь из сухих костей, словно из живого тела. Так святые и чудотворные мощи были перенесены в царствующий город и положены в девичьем монастыре, который основала святая Олимпиада.
Святая праведная Олимпиадо, моли Бога о нас!
Святая Олимпиада диаконисса была дочерью сенатора Анисия Секунда и внучкой по матери знаменитого епарха Евлалия (упоминается в сказании о чудесах святителя Николая). До брака с Анисием Секундом мать Олимпиады была замужем за армянским царем Арсаком и овдовела. Когда святая Олимпиада была еще совсем юной, родители обручили ее с благородным юношей. Брак должен был состояться по достижении святой Олимпиадой совершеннолетия. Однако жених вскоре умер, а святая Олимпиада не пожелала вступать в брак и предпочла девственную жизнь. После смерти родителей она осталась наследницей большого состояния, которое стала раздавать щедрой рукой всем нуждавшимся: нищим, сиротам, вдовам; посылала также большие средства в церкви, монастыри, больницы, приюты для убогих и странников.
Святой патриарх Нектарий (381–397) назначил святую Олимпиаду диакониссой. Свое служение блаженная проходила честно и непорочно.
Много помогала святая Олимпиада приезжавшим в Царьград святителям Амфилохию, епископу Иконийскому, Онисиму Понтийскому, Григорию Богослову, Петру Севастийскому, брату Василия Великого, Епифанию Кипрскому, служа всем с великою любовью. Имение свое она не считала своим, а Божиим, и раздавала его не только добрым людям, но и своим врагам.
Святитель Иоанн Златоуст († 407; память 13 ноября) высоко ценил святую Олимпиаду и оказывал ей свое расположение и духовную любовь. Когда ни в чем не повинного святителя несправедливо изгнали, святая Олимпиада вместе с другими диакониссами глубоко переживала это. Выходя в последний раз из церкви, святитель Иоанн Златоуст позвал святую Олимпиаду и диаконисс Пентадию, Проклию и Сальвину и сказал им, что возбужденное против него дело, видимо, приходит к концу, и вряд ли они еще увидят его. Он просил их не оставлять церковь и повиноваться епископу, который будет назначен вместо него, ибо Церковь не может быть без епископа. Святые жены, обливаясь слезами, пали перед святителем.
Патриарх Александрийский Феофил (385–412), прежде неоднократно пользовавшийся щедростью святой Олимпиады, ополчился против нее за преданность святителю Иоанну и за то, что она приняла и кормила пришедших в Царьград иноков, которых патриарх Феофил изгнал из египетской пустыни. Он возводил на нее несправедливые обвинения и старался опорочить ее святую жизнь.
После изгнания святителя Иоанна Златоуста загорелась соборная церковь Святой Софии и вслед за ней выгорела большая часть города.
Всех сторонников святителя Иоанна Златоуста стали подозревать в поджоге и вызывали на допрос. Тогда же пострадала и святая Олимпиада. Ее вызывали в суд, сурово допрашивали и, хотя не представили улик, присудили ее к уплате большой суммы за поджог, в котором она не была виновна. После этого святая покинула Царьград и отправилась в Кизик (на Мраморном море). Однако враги не прекратили свои преследования: в 405 году ее осудили на заточение в Никомидии, где святая претерпела много горя и лишений. Святитель Иоанн Златоуст из своего изгнания писал ей, утешая в скорби. В 409 году святая Олимпиада скончалась в заточении.
Святая Олимпиада явилась во сне Никомидийскому епископу и повелела положить тело ее в деревянный ковчег и бросить его в море: «Куда вынесут волны ковчег, там да будет погребено тело мое», – сказала святая. Епископ выполнил повеление святой Олимпиады. Ковчег прибило волнами к месту, называемому Врохти, близ Царьграда. Жители, извещенные об этом от Бога, вышли на берег, приняли святые мощи блаженной Олимпиады и положили их в церкви святого апостола Фомы. Впоследствии во время набегов варваров церковь была сожжена, но мощи сохранились и при патриархе Сергии (610–638) были перенесены в Царьград и положены в девичьем монастыре, основанном святой Олимпиадой. От мощей ее совершались чудеса и подавались исцеления.