Откуда пошло
Быть христианином
А если?
Во всех правилах существуют исключения. Поэтому если какой-то человек совершил самоубийство в состоянии аффекта или страдал психическими заболеваниями, то теоретически его можно отпеть. Но только по благословению правящего архиерея. Родственники берут все справки и едут на прием к своему епископу и уже он сам решает можно ли учесть все обстоятельства и отпеть несчастного. Но ни один священник не имеет права самостоятельно принимать подобные решения и отпевать самоубийцу.
– А если бы мы Вас обманули? Не сказали бы, что самоубийца и все. Или вообще нашли бы какие-то способы отпеть этого человека. Что бы было тогда?
Ответ был простой:
– Бога обмануть нельзя.
Особый чин
Можно понять родственников, которые приходят в храм на Троицкую родительскую субботу и хотят как-то помянуть самоубийц. Но делать это нужно не в храме – делать это нужно дома. Читать молитву святому Уару и еще несколько молитв, которые существуют в сокровищнице православного Предания. Правда нужно быть готовым к большим скорбям и искушениям на своем собственном жизненном пути.
О молитвах за самоубийц ходит много всяких легенд и жути. Единого мнения среди священства нет, что уж говорить о прихожанах. Но священники тоже люди, как врачи. Не полагаете же вы всерьёз, что все врачи сугубые профессионалы, соблюдающие дословно клятву Гиппократа? Хороший врач – редкость. Или не думаете же вы, что у них существует единое мнение относительно запутанных проблем медицины?
То же самое касается едва ли не каждого второго религиозного предписания по одной причине. Истинно верующих среди позиционирующих себя таковыми 2-3% (по исследованиям социологического института Великобритании, название не вспомню, источник – цикл передач ВВС). Всё правильно, прямо по кривой Гаусса — так и есть.
Что значит истинно верующий? Тот, кто живёт своими убеждениями, причём вопреки социуму. То есть реально за свои убеждения готов пострадать и имеет решимость противопоставить их общественному мнению. Готов, к примеру, потерять работу, привилегии и т.д.
Но поскольку у большинство не готово жертвовать ради своих убеждений чем бы то ни было, люди обращаются к внешней, формальной стороне ритуала. Они окружают себя массой правильных правил вроде того, какой рукой и через какое плечо нужно ставить свечу. Они регулярно ходят в храм и соблюдают праздники. При этом спокойно врут, изменяют, предают, мошенничают с друзьями и клиентами. И не замечают этого, потому, что замечать – это больно, с этим потом придётся что-то делать. Именно поэтому они стараются бессознательно привлечь на свою сторону единомышленников, которые точно так же стараются заместить истинную веру исполнением церковных ритуалов, которые без веры просто театр. О моральном и духовном аспекте какого бы то ни было поступка нельзя судить по его внешней, формальной составляющей.
Но именно потому, что совести всё-таки иногда тихим голосом удаётся достучаться до разума и глубокое внутреннее ощущение, что я делаю что-то не так, живёт в душе, такие люди создают перевёртыши, которые обосновывают их позицию с точки зрения религии.
Теперь я задам энное количество провокационных вопросов.
Любить человека – это грех?
Помогать человеку – это грех?
Как думаете, Бог справедлив и милосерден?
А вы справедливее и милосерднее Бога?
Как думаете, Бог умеет любить?
Как думаете, способны ли вы любить сильнее, чем Бог?
Как думаете, Бог видит ваши мысли и побуждения, или вы способны его обмануть?
Чтобы долго не ходить вокруг да около, подытожу: искренне помогать ближнему и молиться за ближнего это не грех.
Если уж мы начинаем оперировать понятием греха, то грех это оставить ближнего без помощи, когда в твоих силах было ему помочь.
Поэтому молитва за самоубийц – не грех. Скорее грех не молиться.
И если вы сомневаетесь и просите священника благословить вас, а он не даёт вам благословение на келейную (домашнюю) молитву за самоубийц, то если он знает, что молиться можно, он совершает грех. А если он не знает, что молиться можно, то он двоечник и неуч.
Некоторым людям нужно разрешение сделать добрый поступок потому, что социум внушил им, что этот добрый поступок есть грех.
Что касается самоубийства как такового, то
во-первых, Архимандрит Рафаил говорил:
Молитва за самоубийц (церковная) допустима в двух случаях:
1. Если самоубийца был душевнобольным и покончил жизнь в невменяемом состоянии. Здесь нужно медицинское свидетельство и архиерейское разрешение.
2. Если человек умер не сразу, а успел принести покаяние в своем грехе.
В ином случае, если говорить об истории вопроса, то келейную молитву за самоубийц разрешали Оптинские старцы Леонид и иеросхимонах Амвросий , Дивеевская блаженная Пелагея Ивановна.
Однако лучше это делать с благословения священнослужителя, т. к. молитва за самоубийц вызывает нападки демонов. Попросту говоря, тяжело будет.
Во вторых,
из современных авторитетов приведу слова Осипова А.И.
Алексе́й Ильи́ч О́сипов — советский и российский богослов, педагог и публицист, доктор богословия honoris causa. Профессор Московской духовной академии, крупный апологет, видный православный катехизатор современности. Действительный член РАЕН.
Не зря самоочищение названо подвигом, это действительно так. Поэтому многим проще сказать, что молитва за самоубийцу грех и не делать этого.
Вот ещё один отрывок, где Осипов говорит о самоубийцах и отпевании, а также о том, для кого и почему самоубийство есть грех
Вот ещё несколько высказываний на эту тему с православного форума.
«Преп. Феодор Студит советует творить милостыню и за еретиков, а Оптинские старцы заповедуют то же делать и за самоубийц.
Оптинские старцы разрешали на келейной молитве поминать даже самоубийц, за которых по 14-му правилу Тимофея Александрийского не может быть приношения в Церкви. Так, старец Леонид, в схиме Лев, одного из своих учеников (Павла Тамбовцева), у которого отец окончил жизнь самоубийством, так утешал и наставлял: «Вручай, как себя, так и участь родителя воле Господней, премудрой, всемогущей. Не испытывай Вышняго судеб. Тщися смиренномудрием укреплять себя в пределах умеренной печали. Молись всеблагому Создателю, исполняя тем долг любви и обязанности сыновней,— по духу добродетельных и мудрых так: „Взыщи, Господи, погибшую душу отца моего: аще возможно есть, помилуй. Неизследимы судьбы Твои. Не постави мне в грех молитвы сей моей, но да будет святая воля Твоя“. Молись же просто, без испытания, предавая сердце твое в десницу Вышняго.
Другой Оптинский старец, иеросхимонах Амвросий писал одной монахине: По церковным правилам поминать самоубийцу в церкви не следует, а сестра и родные могут молиться о нем келейно, как старец Леонид разрешил Павлу Тамбовцеву молиться о родителе его. Выпиши эту молитву. и дай ее родным несчастного. Нам известны многие примеры, что молитва, переданная старцем Леонидом, многих успокаивала и утешала и оказывалась действительною перед Господом.
О нашей отечественной подвижнице схимонахине Афанасии? повествуется, что она, по совету Дивеевской блаженной Пелагеи Ивановны, трижды постилась и молилась по 40 дней, прочитывая ежедневно по 150 раз молитву Богородице Дево радуйся за своего в пьяном виде повесившегося брата и получила откровение, что по ее молитве брат освобожден от мучений.
Священник Алексей Колосов пишет:
Людмила!
Глупость Вам сказали – если Вы испытываете по отношению к нему искреннее участие, то ничто не мешает Вам молиться о упокоении его души тогда, когда захотите: Бог милосерден. Что касается перезахоронения, то вряд ли удастся совершить какой-нибудь сопутствующий заупокойный обряд, поскольку, судя по всему, самоубийство его несомненно.
С уважением, священник Алексий Колосов.
Также:
«Церковь не возбраняет личной, домашней молитвы за близких, умерших некрещеными, но только домашней и, учитывая вышесказанное, с мерами духовной предосторожности. Естественно, молящемуся нужно самому быть крещеным православным христианином и на молитву за некрещеного родственника взять благословение у священника.
В основу молитвы за некрещеных положен случай, происшедший в Оптиной пустыни. Однажды к Оптинскому старцу Леониду (в схиме Льву, скончавшемуся в 1841 году), обратился ученик в неутешном горе о погибшем отце-самоубийце, с вопросом, можно ли молиться за него и как. На что старец ответил: ‘Вручай как себя, так и участь родителя воле Господней, премудрой и всемогущей. Молись Преблагому Создателю, исполняя тем долг любви и обязанности сыновней, по духу добродетельных и мудрых так:
‘Взыщи, Господи, погибшую душу отца моего: аще возможно есть помилуй! Неисследимы судьбы Твои. Не постави мне во грех сей молитвы моей. Но да будет Святая воля Твоя’.
И наконец, игумен Александр пишет:
«Несмотря на то, что многие причисляют себя к Церкви, воцерковлённых, т.е. живущих церковной жизнью, достаточно мало. Счастье для семьи, когда хотя бы один из родственников более-менее регулярно поминает всех перед Богом, а не просто расставляет свечи «на здоровье и удачу». Если эта молитва имеет в себе хотя бы частицу божественной любви, то повредиться от неё невозможно. От неё получат пользу и те, за кого она совершается, и сам молящийся, потому что через это мы стараемся в какой-то мере исполнить Евангелие.
Так что если вы действительно не знали, как поступить и боялись взять ответственность на себя, но где-то в глубине души чувствовали, что молиться можно и хотели помочь близкому человеку, то свидетельства авторитетных в православии фигур должны развеять ваши сомнения. Но если после того, как вы узнали, что молиться можно и нужно, вы продолжаете настаивать на том, что данная точка зрения не столь распространена в православии и не все православные священники принимают данную точку зрения, значит, вы просто ищете оправдание своей лени и страху. Или просто не хотите помогать. Но это ваше право, поверьте.
Заканчивая, скажу, что я говорила с братом этой женщины. Помочь ему мне удалось лишь частично, оторвав от самых сильных привязок. Но у человека очень сильное чувство вины и за то, что он сделал, и по жизни. Он наказывает сам себя, и окончательно решить его проблему могут только близкие, если кто-то из них возьмёт на себя смелость и труд. Это как раз тот самый случай, когда окончательно помочь могут только родственники. Это тот случай, когда перед семьёй и родом стоят определённые кармические задачи и справиться с ними вместо семьи никто не может.
И в любом случае надо помнить, что человек по определению сильнее, чем любая нечисть. Просто по определению, постольку, поскольку таким его создал Бог. Но силу эту человек может осознать и проявить только придя к Богу.
Незыблемых истин у Церкви не так уж и много. Строго говоря, все они укладываются в догматическую основу христианства — Символ веры. Все остальное — правила, каноны, традиции, которые могут подлежать переменам. Другое дело, что порой эти устои настолько прочно въедаются в церковное сознание, что отступление от них кажется настоящей революцией. Особенно, если это касается вопроса важного, вопроса страшного и, казалось бы, раз и навсегда решенного. Не молится Церковь за спасение душ самоубийц! Или все-таки.
Самоубийство, в христианском понимании — это не просто грех. Это единственный грех, в котором невозможно раскаяться и, следовательно, получить прощение от Бога и спасение души.
Человека, лишившего себя жизни, нельзя поминать в храме. За самоубийцу нельзя подать записку на поминание. За него не вынет частицу из просфоры священник, служащий Литургию. Единственное, что остается стоящим у его гроба — молиться дома, но и то — многие священнослужители рассказывают, что такая молитва может свести молящегося с ума.
И это, отчасти, правда. Невозможно простому человеку в одиночку вместить в себя боль, ужас и страх того, кто принял катастрофическое решение покончить с собой. А нежелание Церкви молиться за самоубийцу приводит того, кто все-таки решился просить Всевышнего об упокоении души умершего, к чувству вины и страха. Как бы Бог не вменил в вину моление за грешную душу. И получается замкнутый круг: человек молится, но вместо утешения и сопереживания ушедшему зарабатывает себе лишь чувство всепоглощающей вины перед Господом. Начинает бояться Бога, который (как якобы логично следует) только накажет за то, что больно и хочется молиться и плакать. Как тут не свихнуться?
Столетиями Церковь отгораживалась от этого вопроса, либо закрывая глаза на явное попустительство, либо наоборот — проявляя чрезмерную строгость, губящую вслед за самоубийцей его родных и близких. О том, как выгорают души тех, кто не может в храме помолиться за родного, пишет в своем Живом журнале священник:
«. У меня на телефоне раздаётся звонок и прерываемый рыданиями женский голос пытается рассказать о своем горе. — Батюшка, сыночек, мой сыночек покончил с собой. Что делать? Потом я встречаюсь с родителями. Во время встречи отец, как правило, стоит и, опустив голову вниз, смотрит себе под ноги, а мать, стараясь прикоснуться к священнику, словно к соломинке, иногда припадает к тебе, прижимается головой к груди и плачет. Господи помилуй, как же они страшно плачут. Это не то, чтобы крик, а точно всхлипывает и подвывает маленькая обижаемая всеми собачёнка.
А ты ничего не можешь сделать, самое главное, ты не можешь о нём молиться, и утешить никак не можешь. Можешь только гладить её по руке и плакать вместе с человеком. Потом самоубийцу хоронят, и в храме появляется новая прихожанка, которая приходит на все службы, потому, что молитва единственное средство, чтобы не сойти ей с ума. Она не может, подобно мужу, уйти в запой, она уходит в молитву. Чёрная одежда — это теперь её одежда на годы. Она часто исповедуется, винит себя во всем, что произошло с её сыночком. Приходится постоянно уже от неё отгонять мысль отправиться вслед за сыном.
Это невыносимо тяжело — не сметь помолиться. И Церковь, в конце концов, решилась разделить страшное бремя вместе с родными самоубийцы, подставить плечо там, где не поддержит никто другой.
Патриарх Московский и всея Руси Кирилл заявил, что на открывшемся архиерейском соборе в Москве будет обсуждаться вопрос — как позволительно молиться за самоубийц и как можно их поминать.
Некоторые эксперты поспешили заявить, что таким-де путем Церковь приспосабливается под современный мир, в котором проблема самоубийства стоит очень остро.
«Это новое решение для РПЦ, — рассуждает в этом духе научный сотрудник центра изучения Восточной Европы Бременского университета Николай Митрохин. — До этого было строгое разделение: если человек покончил жизнь самоубийством — церковь прекращает за него молиться. Церковь осознала, что живет в новом мире. В XIX веке это была редко встречающаяся вещь, а сейчас у России один из самых высоких рейтингов по самоубийствам. Это проблема, касающаяся многих семей, которыми в условиях, когда люди редко посещают церковь, пренебрегать не стоит. На уровне локальных общин священники уже давно пытаются придумать, как приспособить эту проблему к современным реалиям».
Пресс-секретарь Патриарха Московского и всея Руси протоиерей Владимир Вигилянский поясняет: молитва создана для тех случаев, когда отпеть человека все-таки против всех канонов, но хочется дать родственникам церковное утешение и поддержку в их горе.
Пока неизвестно, как звучит новая молитва за самоубийц. Ее рассмотрит Священный Синод и, только если согласится с каждой буквой, она попадет во все храмы России. Но очень хочется верить, что, всецело осуждая самоубийство здесь, Церковь в ней все же предает окончательный суд Богу. Который все-таки лучше знает, что ощущала за секунду до смерти душа самоубийцы. Что, если он все-таки успел покаяться — хоть в самый последний миг?
Загрузка...